[indent] Окурки смешивались с осенними листьями и тянулись от правого корпуса школы прямиком к стадиону; туда, где обычно устраивали посиделки старшеклассники. Кто-то чтобы пососаться со своей девчонкой, кто-то — чтобы перекурить, а некоторые — чтобы прогулять занятия или просто побыть в одиночестве. Так или иначе, что бы тебя ни привело под деревянные скрипящие трибуны, ты становился негласным участником этого клуба. Клуба любителей провести время там, где даже не должен находиться.
[indent] Уилльям, в свою очередь, бывал тут довольно часто. Было множество причин: нелюбовь к математике и химии, а ещё нелюбовь к училке по физике; желание побыть в одиночестве и разложить весь прошедший день по полочкам; просто нервно перекурить, в конце концов...
[indent] Но сегодняшний день, определённо, был особенным, поскольку в кармане пухлых джинсов была не привычная пачка сигарет, а честно спизженный с автомойки косяк. Не то чтобы Уилл был воришкой... Ну, то есть иногда он крал еду в магазинах или ручки в банках, но это никогда не было просто развлечением. Скорее очередным способом выживания в этом мире. Но косяк травки, украденный у маминого клиента на мойке — был не более, чем просто прихотью. Такое тоже иногда случалось. Несмотря на то, что Уилл подрабатывал в кофейне каждую субботу, он едва ли мог позволить себе роскошную жизнь. Иногда ему даже не хватало денег на школьные принадлежности, и говорить об этом матери не было никакого смысла, ведь: «сын-а-а-чка, ты же работаешь, купи себе тетради сам!»; в общем, ничего нового или необычного. Если уж на то пошло, Уилл привык к этому ещё лет в десять, и честно говоря, чем дольше он жил — тем больше удивлялся, что в других семьях дела обстояли кардинально иначе.
[indent] Иногда, ложась спать, Уилл представлял себе совершенно другую жизнь. Ту жизнь, где у него будет любящая и богатая семья; где он мог бы ни в чём себе не отказывать. И Уилл был уверен, что будь у него такая жизнь — та, что он себе представлял, — он бы непременно учился на одни пятёрки, а ещё был бы самым приветливым и харизматичным. Но пока что он был кем-то вроде Питера Пена или Гекльберри Финна — такой же одиночка, брошенный на произвол судьбы, способный лишь мечтать и фантазировать, окружая себя, при этом, верными друзьями. Но это пока что. Уилл был уверен, что рано или поздно настанет день, когда он проснётся в шикарной кровати, позвонит в колокольчик и закажет себе и своей даме шикарный завтрак ( и всего этого он, непременно, добьётся сам ). Иронично, что его родной матери никогда не было в этих фантазиях. Он не думал о том, как будет помогать ей, и не представлял, что она будет гордиться им, пуская слёзу, пока он стоит на сцене и рассказывает о своей жизни.
[indent] Ну, а пока он был здесь.
[indent] Под заплёванными трибунами старшей школы «Ньютон Хай», держа в руках ещё нераскуренный косяк и предвкушая самый настоящий кайф. И всё было бы идеально, если бы не внезапный шорох откуда-то по левую руку от него.
[indent] Резко дёрнувшись, Уилл развернулся и замер — всего на мгновение — разглядывая пацана, который потревожил его спокойствие. По правде говоря, сначала он почувствовал облегчение: ну, во всяком случае это был обычный пацан — не сторож и не какой-нибудь футболист, который открутил бы ему голову; с этим пацаном Уилл, кажется, сидел в одном классе биологии и химии. А потом он обрадовался. В конце концов, этот парень вполне мог составить компанию! А ловить кайф лучше вдвоём, чем в одиночестве.
[indent] — И что с тобой случилось, бро? — медленно спросил Уилл, подходя ближе. Уже издалека он заметил, что у парня покраснели глаза, а под ними образовались небольшие синеватые мешки. — Бросила девушка? Проблемы в семье? Двойка по химии? Не хочу прозвучать, как реклама «кока-колы», но на семь бед один ответ! — Он вскинул руку с зажатым косяком между пальцами. — Ладно, давай, рассказывай. Считай, ты в клубе, а в клубе все свои.