Бывали в жизни такие моменты, в которые Лука очень жалел, что не курит. Порой так хотелось пойти на поводу у тех, кто утверждает, что пара затяжек отлично снимают стресс и позволяют начать нормально соображать. Ну или хотя бы приводят в порядок спутанные мысли, что ему бы сейчас очень сильно не помешало бы. Луке вообще все чаще казалось, что он свернул куда-то не туда на жизненном пути, но возвращаться обратно было уже поздно. Возможно, стоило поступить так, как сделал отец, и просто отрешится от прошлого, навсегда перевернув страницу и начав жизнь с чистого листа. Основная проблема заключалась в том, что Луке было сложно жить с ощущением, что у него оттяпали половину сердца тупым ржавым ножом. При этом, он прекрасно понимал, что ничего нельзя будет изменить, даже если он увидит подонка, убившего его сестру, на электрическом стуле. Просто еще одна смерть отброса общества, который неизвестно жив ли сейчас. И все же ему хотелось, если не установления справедливости, то хотя бы привкуса мелочной мести во рту. Все равно он был настолько слаб, что вряд ли сделал бы что-то, даже если бы убийца оказался перед ним совсем беспомощным, а самому Луке за самосуд ничего не светило бы. Жалкий слабый мальчишка. О том, что он будет делать, когда выяснит все о том человеке, думать не хотелось. Сейчас перспектива хоть как-то заботиться о своем будущем маячила где-то далеко за основной целью, а значит можно было безболезненно отодвигать все планы подальше, используя всяческие отговорки. Луке не хотелось задумываться о будущем, потому что тогда придется снять фотографию сестры с холодильника, выбросить те ее вещи, которые он оставил "на память" и оставить позади мысли о мести. Он не был готов к этому ни тогда в семнадцать, ни сейчас. И вряд ли будет готов в ближайшее время, даже если вдруг случится чудо и у них что-то получится.
Наверное, если бы он не встретил Джозефа Райкера, то призрачное желание мести таковым и осталось бы, но сейчас наличие в жизни Луки детектива не то чтобы делало эту самую жизнь проще, но все же обрисовывало перед ним какую-то цель, к которой можно стремиться. Это отвлекало от мрачных мыслей и позволяло сконцентрироваться на чем-то другом, помимо собственной депрессии и работы, которая перестала приносить прежнее удовольствие.
Лу с силой вдавил кнопку звонка и выждал положенные пять секунд, чтобы затем нажать снова на случай, если человек, к которому в квартиру он отчаянно ломился, решит сделать вид, что не услышал. Райкер вряд ли будет очень рад его видеть, но в их странном тандеме мистеру детективу не предоставлялось никакого права выбора, увы. Лука умел быть чертовски настойчивым и убедительным, когда дело касалось серьезных вещей. Впрочем, Джозеф, кажется, обладал потрясающей устойчивостью ко всему, кроме печальных взглядов и длительной осады.
За дверью все еще царила мрачная и даже в какой-то мере торжественная тишина, но Митчелл был твердо уверен в том, что детектив дома, а потому вновь нажал на звонок и привалился плечом к стене, приготовившись ждать. Черный оверсайз свитер тут же оказался украшен ошметками старой краски, отвалившейся со стены мелкой трухой, но парень не обратил на это никакого внимания, потом почистит. Вообще для человека, который целый день проводит в тесном форме для тренировок, а часть ночи - вообще в минимуме очень обтягивающих вещей, Лу крайне философски относился к одежде - огромные свитера, свободный рубашки, старенькие потертые джинсы. Его часто путали с подростками и порой даже пытались задержать, допытываясь почему это он не в школе. Если бы он курил, то приходилось бы просить случайных людей на улице покупать ему сигареты. А говорят, что выглядеть моложе своих лет - приятно.
Интересно, как бы выглядела его сестра, если бы дожила до двадцати? Оставались бы ли они так похожи друг на друга? Меланхолия накатила душной волной, заставляя парня вновь позвонить в дверь. Он намеревался дождаться появления детектива, даже если придется провести под его дверью несколько часов.
- Я знаю, что ты там, - Лу коротко стукнул костяшками пальцев по двери и вновь прислушался.