лёва, конечно, тот ещё романтик, но себе цену он знает. и, будем честны, она не очень высока. особенно в ла - городе, где каждый второй словно сошёл с киноафиши, или как минимум с рекламного баннера парфюма по 200 долларов за 50 миллилитров. если в питере у него ещё были шансы, то в долине звёзд проще сразу писать завещание. на маму, лиду, иру с васей, андрея и мышь.

есть ровно три причины обратить на лёву внимание: высокий градус алкоголя в крови, который превращает льва в львицу и тигрицу; особенно глупая или очень, очень редко особенно удачная шутка; запах зернового кофе и свежей выпечки, вот уже несколько месяцев как поселившийся на его коже. ещё разве что, может быть, рост, но с лёвиными горбатой спиной и слишком острыми коленками он придаёт больше нелепости, чем сексуальности. но да, в толпе демьянова потерять однозначно сложно.

и лёву это уже давно не то чтобы расстраивает. ему довольно комфортно быть посредственным и пользоваться, порой даже вполне успешно, тем, что в народе называют природным обаянием. правда, долго пускать пыль в глаза он не умеет - его слабые чары обычно рассеиваются спустя пару, тройку, в лучшем случае пятёрку удачных свиданий.

но лоуренс смотрит на него совсем по-другому. слишком долго, слишком часто и слишком заворожённо. так, как лёва привык смотреть на других - а потом стыдливо прятать взгляд где-то между шнурками кроссовок, чтобы его не спалили.

лоуренс взгляд не прячет. лишь выжигает им дыру где-то у льва на загривке, прямо под покрасневшей от смущения шеей. и лёва совершенно, абсолютно и бесповоротно не понимает, что с этим делать.

чёрт знает, как такой, как даффи, забрёл на открытый микрофон в каком-то крошечном баре, причём именно в один из тех редких вечеров, когда лёва решается выползти из-под ириного уютного караоке-крыла. чёрт знает, зачем такой, как даффи, нашёл кондитерскую, в которой работает лёва, и расплатился за кофе и капкейки щедрыми чаевыми и своей самой очаровательной улыбкой.

но вот он, собственной персоной, сидит за самым дальним столиком и смотрит то на лёву, то в скетчбук, в котором что-то старательно выводит карандашом. такой непринужденно, естественно красивый. одни только туфли на нём наверняка стоят дороже, чем лёвина аренда за месяц, каждый волосок на голове идеально уложен, но что-то подсказывает лёве, что он выглядел бы по-королевски даже одетым в мусорный мешок.

к счастью, посетителей сегодня втрое больше, чем обычно. лёва готов поспорить, что ангелоподобный юноша, задумчиво рисующий за столиком прямо у панорамного окна, сыграл в этом не последнюю роль. касса быстро пополняется, а лёвин пылающий румянец удобно прячется за спинами гостей. смотреть на лоуренса он позволяет себе лишь раз в несколько минут - чтобы не потерять и без того кружащуюся голову окончательно.

прохожие приходят и уходят, а лоуренс все продолжает сидеть в углу, почти не меняя позу, как античное изваяние. была бы здесь лида, наверняка бы даже подсказала, какое. делая глубокий вдох и собирая волю в кулак, лёва решает, что надо, всё же, к нему подойти. во-первых, так сделал бы любой хороший бариста/официант/управляющий. во-вторых, он же, в конце концов, не какое-нибудь ссыкло.

стоит ему выйти из-за барной стойки и почувствовать, как дрожат колени, второй аргумент сразу же отпадает.

- будешь что-нибудь ещё? - обходительно интересуется лёва, всё же заставив себя приблизиться к столику лоуренса.

взгляд невольно падает на страницу скетчбука - и тут же, как всегда стыдливо, перебегает куда-то на стену. но по лёвиным горящим щекам и так понятно, что даже за секунду он успел узнать в небрежных карандашных линиях себя.